Кавказ издревле представлял собой уникальный край. Отсюда проходила одна из центральных миграционных магистралей Евразии. Здесь, на стыке исламской и христианской цивилизаций, формировались контуры государств со смешанным этнокультурным содержанием. Одним из таких государств является современная Грузия, где мусульманский фактор начинает обретать важную внутреннюю составляющую и внешнюю геополитическую подоплеку.

Лихие средневековые…

Сакартвело - самоназвание грузинского государства, которое предположительно восходит к племени картов, более известных на Востоке как “гурджи”. Страна являлась важной стратегической частью Большого Кавказа, поэтому ислам здесь впервые появился еще в VII веке, придав новый импульс политической истории края.

После того, как грузинские земли вошли в состав Халифата, религиозным и политическим центром Тбилисского эмирата и вторым по численности (после Дербента) городом на Кавказе стал город Эль-Тефелис. После упадка эмирата, своим восстановлением Грузия была обязана династии Багратионов. При них столица Тефелис вновь стала важным политическим центром Кавказа. Однако уже во второй половине XIV в. страна испытала волну опустошительных нашествий войск Тамерлана, силой подчинившего кавказские княжества своей власти.

Вообще, необходимо признать, что в те времена, да и много позднее, грузинская государственность в буквальном смысле слова выживала в сложных перипетиях общей политической нестабильности на Кавказе. О построенной Давидом IV единой Грузии можно было только мечтать, а отношения с “мусульманскими государствами” складывались сложно: местные владетели то и дело враждовали между собой, привлекая к междоусобицам Османов и Сефевидов, которые и сами были не прочь закрепить свою власть в этой стране. Не оставались в стороне и соседи Грузии. Феодалы Дагестана и Азербайджана также принимали участие в политической жизни Грузии, часто вступая в союз с тем или иным претендентом на власть, а порой просто совершая грабительские набеги вглубь страны.

Конечно, сегодня существует разная интерпретация вектора историко-политического развития Кавказе, в целом, и Грузии, в частности. Однако очевидно, что вновь как единый регион государство Сакартвело сложилось уже в колыбели Российской империи, а затем и Советского Союза. Именно к этому периоду можно отнести формирование национального грузинского государства, ставшего прототипом будущей независимой республики.

Ислам – вторая религия Грузии

Естественно, что влияние в Грузии различных мусульманских держав не могло пройти бесследно. И несмотря на то, что в новейшее время страна позиционирует себя как православное грузинское государство, моноэтничной Сакартвело не является, как не является исключительно православной.

Согласно официальной статистике численность населения Грузии составляет более 4,5 миллионов человек, примерно 12% из которых исповедуют ислам. Мусульманами в Грузии являются, прежде всего, азербайджанцы, насчитывающие свыше 300 тыс. человек. Мусульманскими являются и этнические меньшинства страны – нахско-дагестанские народы, а также частично проживающие в Грузии чеченцы (кистинцы), абхазы и турки-месхетинцы.

Примечательно, что ислам оказал значительное влияние на этногенез и самих грузин. Так, значительный мусульманский сегмент присутствует у аджарцев - субэтнической группы грузин, предположительно перешедшей в ислам в период Османов. В самой Турции проживают исповедующие ислам лазы и чвенебури. Также ислама придерживаются ингилойцы в Азербайджане. Грузины-мусульмане проживают и в Иране. В самой Грузии мусульмане проживают преимущественно в Квемо-Картли, Кахетии и Аджарии.

Если говорить о новейшей истории взаимоотношений грузинского государства и мусульманского меньшинства, то она неоднозначна. Важно понимать, что политическая элита Грузии с момента своего зарождения в “инкубаторах” СССР делало многое, чтобы уменьшить мусульманский сегмент в стране. Пожалуй, наиболее значительным шагом в этом направлении стала депортация в 1944 г. месхетинцев, курдов и хемшилов (армян-мусульман).

Кроме того, преследованию по этно-религиозному принципу подверглось и азербайджанское меньшинство Грузии, часть которого, будучи снятой с учета спецпоселений Указом Президиума Верховного Совета СССР от 31 октября 1957 г., тем не менее, не смогла вернуться в районы своего традиционного проживания. В Указе Президиума говорилось: «Принимая во внимание, что районы Грузинской ССР, откуда производилось переселение граждан азербайджанской национальности, в настоящее время заселены, а возможности к размещению их в других районах республики, по заявлению правительства Грузинской ССР, отсутствуют, предоставить право этим гражданам по их желанию переселиться на постоянное жительство в Азербайджанскую ССР».

Новый виток обострения взаимоотношений между руководством Грузии и мусульманами связан с деятельностью первого президента уже независимой Грузии Звиада Гамсахурдии, который, руководствуясь лозунгом “Грузия для грузин”, начал проводить шовинистическую политику, в том числе против мусульманского населения за счет выселения азербайджанцев и кварельских аварцев. Тем не менее, мусульманский сегмент в Грузии оставался значительным. На смену Гамсахурдии пришла относительная стабильность положения мусульман в период правления Эдуарда Шеварднадзе. Однако настоящие изменения пришли вместе с «розовой революцией».

«Крест» Саакашвили

Новым этапом в истории Грузии стала «революция роз», приведшая к власти прозападное правительство Михаила Саакашвили. Решительный сторонник единой, унитарной Грузии, Саакашвили провозгласил открытость и декриминализацию общественно-политических отношений. Новой Грузии были уготовлены не только новые гимн и герб, но и флаг, принципиальным отличием которого от предыдущего стали светлые тона и красный Георгиевский крест посередине, украшенный еще четырьмя по углам.

Новый президент Грузии решил сделать ставку на улучшение взаимоотношений с мусульманским населением страны, которое произошло на фоне общей либерализации общественных отношений, гарантирующих соблюдение равных прав для всех граждан, независимо от этнической и религиозной принадлежности.

В первую очередь, это было продиктовано геополитическими соображениями. Именно мусульманский Азербайджан стал страной-проводником, позволившей интегрироваться слабой грузинской экономике в выгодные региональные проекты. С другой стороны, важным экономическим партнером Тбилиси выступил другой мусульманский сосед - Турция. И Турция, и Азербайджан вошли в пятерку крупнейших инвесторов в экономику Грузии по прямым вложениям. Турецкие инвестиции только в энергетический сектор (точнее, в сферу гидроэнергетики) грузинской экономики превысил $1 млрд. Инвестиции же Азербайджана в целом перевалили за $3 млрд.

Другой резонной причиной поворота в сторону мусульманского сообщества страны стала необходимость обоснования дееспособности выбранного курса в сторону Запада при почти полном разрыве традиционных отношений с могучим “северным соседом”. Саакашвили стремился продемонстрировать Западу свою состоятельность как лидера нации и эффективного менеджера. Особенно это стало актуально после неудачной военной попытки силой вернуть Южную Осетию и Абхазию. Здесь демонстрация новой либеральной Грузии должна была стать дополнительным мотивом для «мятежных республик» вернуться под юрисдикцию Тбилиси, хотя очевидно, что уже никакие «пряники» не смогли бы повернуть осетин и абхазов в сторону Грузии. Тем не менее, грузинские власти рекламировали и предлагали широкие перспективы интегрирования в западную демократическую цивилизационную модель с ее налаженными экономическими и социальными институтами.

К тому же времени относится и появление таких концепций как «Единый Кавказ» и «Кавказ без границ», целью которых являлось идеологическое воздействие на мусульманское население северокавказских республик. Здесь Грузия предстает в образе «окна» в Европу, примера европейской ориентации стратегического развития. Выступая на сессии Генеральной Ассамблеи ООН, Михаил Саакашвили отметил: «Недалёк тот час, когда Кавказ будет единым, когда все эти народы будут друг с другом решать проблемы, так же как и народы Европейского союза…»

В то же время необходимо отличать риторику от окружающей действительности, а заявленные цели - от текущего положения дел. Если попытаться дать объективную оценку внутренней политике режима Саакашвили в отношении мусульманского меньшинства страны, то можно обнаружить очень важное обстоятельство. Дело в том, что деятельность Саакашвили по предоставлению равных прав всем сегментам грузинского общества имело преимущественно этнополитический аспект. И в этом отношении следует признать, что этнические меньшинства при нем действительно вздохнули с облегчением. Более того, в июне 2007 года Парламент Грузии принял законопроект о «О репатриации лиц, насильно переселенных властями СССР из Грузии в 40-х годах XX века», который преимущественно касался этнической группы месхетинцев. Однако, фактически, данный закон, остался лишь на бумаге…

Если говорить о мусульманском дискурсе объективно, то нельзя не признать, что политика грузинского президента была в этом отношении более чем сдержанной. О положении практикующего мусульманского сообщества заявил еще в 2009 году муфтий Батуми Кемал Цетхаладзе, отметивший, что «к сожалению, некоторые из наших мечетей практически разрушены. В них нет имамов, потому что мы не можем платить зарплату или какое-то вознаграждение. Никто из них не получает ни копейки, и я в том числе. Мечети не получают никаких ассигнований».

Неоднозначную оценку получила инициатива руководства Грузии о создании Управления мусульман Грузии. Дело в том, что до 2011 г. мусульманская община Грузии (преимущественно азербайджанцы) подчинялась Управлению мусульман Кавказа, расположенному в Баку. Как тогда выразился председатель ДУМ Кавказа Аллахшукюр Пашазаде, «создание в Грузии УМГ преследует цель оторвать проживающих в этой стране мусульман Азербайджана».

Таким образом, был обозначен институциональный раскол среди и так “полиэтничного” мусульманского сообщества Грузии. В стране стали действовать представительства ДУМ Кавказа в Грузии, руководителем которого был назначен Али Алиев, а также УМД во главе с избранным в октябре 2013 г. Джемалем Паскадзе.

Таким образом, с одной стороны в период правления Саакашвили мусульмане действительно стали играть более важную роль в общественно-политической жизни страны. Но с другой стороны, более чем очевидно, что политика Саакашвили по отношению к мусульманам имела неоднозначный характер и преследовала двоякую цель: не испортить своих позиций в «мусульманских проектах» Южного Кавказа и, по возможности, ослабить влияние Баку на грузинских мусульман, институционально разделив последних.

Здесь режим Саакашвили представлял из себя типичный пример национал-либерализма, где признание присутствия этно-культурных меньшинств носит, скорее, вынужденный характер, нежели реально отражает демократические преобразования.

Приблизительно по такому же принципу действует официальный Тель-Авив, который вынужден терпеть наличие «израильских арабов» и даже предоставляет возможность их представителям избираться в парламент. Однако одновременно с этим израильские власти гласно и негласно вытесняют палестинцев из политического и социального пространства страны и строят все новые и новые поселения на палестинских землях. Также руководство Израиля старается извлечь пользу и от некоторых этнических меньшинств, таких как друзы или черкесы (под «черкесами» подразумеваются выходцы с Кавказа, с давних пор проживающие на территории Ближнего Востока), направляя их на военную службу и предоставляя им более широкие права, чем палестинцам. В связи с этим не случайно, что между Грузией и Израилем установились тесные взаимоотношения, и что Саакашвили, по сути, копировал многие положения израильской политики.

О том, что националистический дискурс имел доминирующее значение во внутренней политике Саакашвили, свидетельствуют действия грузинских властей летом 2008 г., когда произошло варварское вторжение в Южную Осетию. И если поначалу Запад пытался выставить режим Саакашвили в позитивном ключе, само название той военной акции - «Чистое поле» - свидетельствовало об истинных намерениях грузинского руководства.

Мечта по-грузински

В сентябре 2012 г. тысячи людей вышли на улицы грузинских городов, скандируя антиправительственные лозунги. Эти настроения копились в народе давно, но непосредственной причиной протестных маршей послужил видео-ролик, показанный по местным телеканалам, в котором охранники Глданской тюрьмы издевались над заключенными. Эти кадры облетели весь мир и заставили по-другому посмотреть на внешне привлекательный фасад власти Саакашвили.

Сам президент поспешил обвинить во всем оппозиционные силы, которые, якобы, подстроили “тюремный скандал”. Второй срок пребывания на посту Саакашвили подходил к концу, и в Грузии начиналась настоящая политическая борьба за власть. Главным оппонентом Саакашвили и его «Единого национального движения» выступила «Грузинская мечта – Демократическая Грузия» во главе с Иванишвили.

Партия «Грузинская мечта» была основана в мае 2012 г. долларовым миллиардером Бидзиной Иванишвили, а уже в октябре на парламентских выборах она набрала большинство голосов избирателей, отправив «Единое национальное движение» в оппозицию. Премьером страны стал Иванишвили, и эта победа окончательно развеяла целый ряд мифов, которые долгие годы поддерживались пиарщиками Саакашвили.

Следует полагать, что в целом для мусульман Грузии борьба двух политических сил не представляла принципиального значения. Однако нельзя сказать, что “мусульманский фактор” никак не использовался, а самим мусульманам не подавались “сигналы”. Так, уже в декабре 2012 г. «Союз мусульман Грузии» обратился к руководству страны с жалобой на притеснения мусульман Цинцкаро со стороны православной части села. В заявлении «Союза мусульман Грузии» говорилось: «Проявление крайней нетерпимости к грузинским мусульманам приняло характер тенденции. Часть православного населения села Цинцкаро незаконно и агрессивно требует прекратить пятничные молитвы мусульман и отказаться от строительства мечети. В адрес мусульман постоянно звучат угрозы и оскорбления. Часть православного населения Цинцкаро угрожает кровопролитием мирным мусульманам. Они заявляют, что любой ценой готовы помешать пятничным молитвам и убрать мечеть».

Если учесть, что в предыдущие годы безраздельного правления Саакашвили подобные инциденты не становились достоянием общественности, то становится очевидным, что антагонизм против мусульман Цинцкаро неслучаен. В конце июня 2013 г. аналогичный конфликт произошел уже в селе Самтацкаро Дедоплисцкаройского района Грузии. Конфликт также разгорелся между грузинами-христианами и грузинами-мусульманами, выходцами из Аджарии. Через месяц в селе Чела Адигенского района Грузии (Самцхе-Джавахети) таможенные служащие «арестовали» минарет, демонтировали его и увезли в неизвестном направлении. Этот инцидент вызвал большой резонанс среди мусульман района и стычкам с правоохранительными органами.

И, несмотря на то, что и президент, и премьер страны, в жесткой форме осудили межрелигиозные стычки, эксперты не исключают, что эта напряженность преследовала вполне конкретные цели.

Тем временем, 27 октября в стране прошли шестые по счету президентские выборы, на которых уверенно победил ставленник Иванишвили - Георгий Маргвелашвили. После инаугурации избранного президента 17 ноября в силу вступили конституционные поправки, принятые парламентом Грузии 15 октября 2010 года. Согласно этим поправкам власть президента значительно уменьшалась в пользу премьер-министра и правительства. Через несколько дней премьер-министром страны стал Ираклий Гарибашвили – один из основателей «Грузинской мечты» и самый молодой премьер в мире.

Что ждет мусульман с приходом новой власти?

Сложно давать однозначную оценку политике Саакашвили в отношении мусульман, которая строилась, с одной стороны, в ключе либерального курса страны, с другой - с точки зрения конъюнктуры.

Например, вопрос месхетинцев при нем так и остался нерешенным. По состоянию на август 2011 года из 300 тысяч потенциальных кандидатов статус репатрианта в Грузии получили только 105 месхетинцев. Такое положение вещей власти страны попытались объяснить позицией жителей бывших месхетинских сел - грузинских армян. Однако если говорить по факту, то к тому времени лишь 10% месхетинских сел были заняты армянами, остальная часть либо заселена грузинами, либо вовсе заброшена.

В этом отношении мусульмане Сакартвело возлагают определенные надежды на новое руководство страны. Тем не менее, не следует ожидать каких-либо резких скачков во внутренней политике страны. Это, прежде всего, обусловлено стабильностью геостратегического направления.

Несмотря на определенные изменения во внешней политике Грузии, произошедшие с приходом новой власти, основной стратегический курс страны не изменился. Да, став премьером еще в 2012 г. Иванишвили первым делом закрыл телеканал “ПИК” - антироссийский пропагандистский ресурс Саакашвили. Изменилось отношение к Сочинской олимпиаде, которую прежний президент бойкотировал. Потепление в отношениях между государствами произошло и в других областях. Однако, если говорить в целом, Грузия продолжила свой курс на интеграцию в западноевропейское сообщество.

В ноябре 2013 г. в Вильнюсе прошел саммит “Восточного партнерства”, на котором было парафировано соглашение об ассоциации между Грузией и ЕС, означающее предварительное подписание международного договора в подтверждение достигнутой договоренности. По мнению грузинской стороны, соглашение об ассоциации с Евросоюзом будет обязательно подписано в сентябре 2014 г.

Нет оснований полагать, что изменятся и региональные геополитические приоритеты. По-прежнему главными партнерами Грузии будут мусульманские Азербайджан и Турция. Так, в столице последней 20 января состоялась встреча нового президента Сакартвело Георгия Маргвелашвили с турецким коллегой Абдуллой Гюлем, где стороны, в частности, обсудили репатриацию депортированных в советское время грузинских месхетинцев.

Насколько качественно изменится политика грузинских властей по отношению к мусульманскому населению (и изменится ли вообще), вероятно, проявится лишь со временем. Особенность стратегического расположения Грузии, так или иначе, делает эту страну частью преимущественно мусульманского Среднего Востока, с которым ее связывают выгодные экономические взаимоотношения. В связи с этим, грузинские власти не могут не понимать, что от благосостояния мусульман Сакартвело во многом зависит и международный имидж страны.

Сами же грузинские мусульмане показали, что готовы отстаивать свои права правовыми, законными способами. Таким образом, мусульманское “полиэтничное” сообщество Грузии за последние 10 лет продемонстрировало свою состоятельность в качестве важной части грузинского общества. И возможно, что поступательные шаги в этом направлении позволят грузинским мусульманам стать одним из примеров для подражания в кавказском регионе.