В непосредственной близости от Москвы 3000 мусульман из Центральной Азии живут в нечеловеческих условиях, страдая от холода, недоедания и болезней. Но об их страданиях в Москве либо не знают, либо не хотят знать.
Поселок Челобитьево расположен в 200 метрах от МКАД, на задворках мытищенской ярмарки. Некоторые местные жители на своих участках построили общежития для мигрантов, работающих на ярмарке. Но многие из приезжих не имели возможности снимать даже такое, барачного типа, жилье. Оставшиеся на улице люди стали сами возводить себе в чистом поле домики, а скорее хижины из досок, фанеры, обломков мебели и всего, что попалось под руку. В этих домиках живут целыми семьями с маленькими детьми, по 10 человек в 1 комнате. Топят буржуйкой. Воды, канализации и прочих удобств там, разумеется, нет.
Жители поселка скинулись на электрический генератор, но и его, пользуясь бесправием мигрантов, отобрали милиционеры. По свидетельству обитателей лачуг, с целью перепродажи.
Одним из первых в поле возвела свою хижину семья Фирузы, которая сейчас является старостой поселка. Она родом из Оша, Киргизии. Фируза с мужем приехали в Россию на заработки 12 лет назад. Шесть лет назад они с мужем лишились жилья и вместе с 3 детьми, в том числе новорожденной дочерью, ночевали на Казанском вокзале. Не имея другой возможности обзавестись крышей над головой, они попросили у местной пожилой жительницы разрешения поселиться на ее заброшенном земельном участке. Она разрешила им это сделать бесплатно. Фируза с мужем построили свой дом сами из подручных материалов. Мужу удалось найти работу на одной из московских строек, но там с ним произошел несчастный случай: он упал с крыши и покалечился. Два года женщина ухаживала за больным супругом, пока не нашла возможность отправить его на родину, в Таджикистан. Сама она не могла вернуться: на родине у них с мужем нет ни дома, ни квартиры, да и средств к существованию тоже.
Сейчас Фируза одна воспитывает 3 детей. Старшему 17, среднему 16, младшей дочери 6 лет.
Дети нигде не учатся. Старший сын перебивается случайными заработками, продавая поддоны на местном рынке. Фируза надеется отдать свою дочь учиться в 1-й класс. Вместе с Фирузой и ее детьми в хижине, которую можно назвать самой благоустроенной в поселке, живут племянницы и просто знакомые девушки из Средней Азии, одна из них ждет ребенка.
«Мы не просим милостыню. Нам бы работу по нашим силам, а силы у нас еще есть. Мы сами готовы помогать всем, кто нуждается в помощи. Как возник этот поселок? Приходили люди, которые лишились работы и крова, сначала жили у нас, потом строились сами».
Корреспондент «Исламньюс» поинтересовался, бывали ли в поселке представители власти Москвы или Подмосковья. На что сопровождавший его в этой поездке правозащитник Бахром Хамроев, который регулярно привозит сюда журналистов и материальную помощь от частных лиц, сказал: «Конечно! Милиция каждый вечер совершает рейды, с целью пополнения своего бюджета. Причем наличие паспорта и регистрации обходится дороже, чем отсутствие всяческих документов. Если у человека есть паспорт, то с него требуют 1500 руб., а если нет, только 500 руб. Поэтому даже те жители поселка, у которых есть документы, договорились их не показывать. Представителей органов опеки или управления социальной защиты здесь вообще не было никогда».
В ответ на вопрос корреспондента "Исламньюс", знают ли об их судьбе и помогали ли им какие-нибудь мусульманские структуры, Фируза сказала:
- Некоторые наши ребята регулярно посещают пятничный намаз. Они обращались за помощью в главную московскую мечеть, чтобы в мечети хотя бы сделали объявление об их сложном положении, но мечетинские чиновники просителям ответили: «Мы таких услуг не оказываем, мы не помогаем нуждающимся». Помощь организуют только отдельные мусульмане. Вот недавно приходили ребята с мытищенской ярмарки, которые устроили для нас угощение в кафе поселка Челобитьево и прочитали лекцию об исламе. У меня самой есть большое желание обучить исламу девушек, живущих со мной. К сожалению, я не слишком грамотна и не могу это сделать, но сама стараюсь совершать намаз. Год назад несколько религиозных ребят сколотили мечеть, где проводили коллективный намаз. Но после рейда ОМОНа ребята были вынуждены покинуть поселок. А мечеть вскоре сожгли».
«Да, несколько месяцев назад сюда приходили омоновцы, - подтвердил Б. Хамроев. - Причем они проверяли дома местных жителей и общежития, а потом добрались до самодельного поселка. Вели они себя, как на «зачистке» в горячей точке. Войдя в самодельный поселок, они застали в мечети несколько молящихся и жестоко избили их. На этом месте были лужи крови. Я сам приезжал сюда с Гейдаром Джемалем и видел остатки кровавого побоища».
Что касается муфтията, позиционирующего себя как высший орган уммы России, то, по мнению Бахрома Хамроева, он отличается от милиции только тем, что рейдов не проводит. То есть, от него нет ни вреда, ни пользы, ну и на этом спасибо. Бахром напомнил, что когда официальные «духовные лица» выполняют политический заказ и призывают мусульман голосовать на выборах за нужного кандидата, они обращаются к ним как к «братьям», но на самом деле они никогда не интересуются истинным положением, мыслями и чувствами мусульман, будь они гражданами России или негражданами.
Фируза сетует, что в фанерных домиках зимой люди часто болеют, лечиться возможности нет, так как в поликлиниках требуют по 2–3 тысячи рублей за прием, а им даже 300–400 рублей на лекарства трудно найти.
«Нам тяжело, но мы все помогаем друг другу. Ведь мы же люди. Мы понимаем, что после нас останутся только наши добрые дела, а деньги останутся в этом мире», - говорит Фируза.
Распрощавшись с Фирузой, мы прошли дальше по поселку. В доме Алика из Таджикистана в это время проходила благотворительная акция. Алик, который сам живет в доме из фанеры, угощал горячей едой нескольких людей без определенного места жительства, в том числе 75 летнего старика из Таджикистана. Алик рассказал, что к ним прибиваются и русскоговорящие бомжи. В поселке они чувствуют себя комфортно, так как там есть самодельная баня и жители готовят горячую пищу. Вот только от водки подмосковные бомжи не всегда отказываются, а большинство среднеазиатов, живущих здесь, алкоголь не употребляют.
Если в доме Алика мы застали пожилого человека, то у его соседки из Душанбеы увидели 7-дневного мальчика, которому в этот вечер собирались прочитать азан и наречь именем Бабур.
Мы посетили поселок в будний день. Большинство работоспособных взрослых находились на заработках, поэтому кроме стариков и женщин с детьми мы могли увидеть только мальчишек школьного возраста, которые нигде не учатся и единственным развлечением которых являются старые полуржавые велосипеды.
После невеселой "экскурсии" мы поднялись в поселок Челобитьево и зашли в кафе, где смогли совершить намаз. Бабуру Рахмоналиеву, арендующему кафе у местного жителя, повезло больше, чем обитателям фанерных домиков. Он может жить на своем рабочем месте, в кафе, где есть свет, вода из колонки и хорошая печка. Бабур приехал из Киргизии, города Сузака, Джалалабадской области. Там он был сотрудником правозащитной организации «Справедливость». Однако статус правозащитника не помог ему избавиться от преследований киргизской службы безопасности и милиции. Все дело в том, что Бабур был до этого осужден, ему подбросили наркотики и боеприпасы. Однако истинной причиной были его симпатии тем, кого в Киргизии называют экстремистами. Как поясняет сам Бабур, он всегда стремился к справедливости, всегда говорил правду. А это не может понравиться тем, кто привык к слепому чинопочитанию.
Говоря о судьбе тех людей, которые вынуждены перебиваться в России заработками, терпеть унижения ради куска хлеба, Бабур уверен, что обрести достоинство и выйти из постоянной нужды им поможет только соблюдение принципов ислама во всех делах.
Уезжали из Челобитьева мы с тяжелым сердцем. Капиталистическая экономическая система, которая 20 лет навязывается в бывшем Союзе, смотрит на человека только как на средство получения материальной выгоды. Помнится, что в эпоху перестройки, когда советские люди возмущались равнодушием американцев к своим бездомным, пропагандисты капитализма отвечали им, мол, это у них свобода личности так проявляется. Хочет человек жить в картонной коробке, пусть живет, как же можно ущемлять его право на это. Рассуждения современных россиян, к сожалению, теперь мало отличаются от взглядов «классического капитализма». Но ведь мусульмане, невзирая на навязываемые чуждые им системы жизни, всегда ставили милосердие и взаимопомощь в первый ряд своих благих дел. Сколько произносится красивых слов о мусульманской благотворительности со стороны людей, которые сами себя гордо именуют «высшим мусульманским духовенством»? Но когда их просят о помощи бедные люди, помощи не деньгами, а хотя бы добрым словом, они отвечают: «Мы услуг помощи нуждающимся не оказываем!» Это лишний раз доказывает, что объединения «высших мусульманских духовных лиц» не являются ни представительным органом уммы, ни даже защитниками и выразителями интересов мусульман. Только сами мусульмане, добровольно следуя заветам своей религии, могут образовать те объединения, которые действительно будут заботиться об интересах всей уммы, в том числе и людей, попавших в трудную жизненную ситуацию.
